Моя первая сессия или Фантастический ряд невероятных везений
Предисловие Уважаемый читатель. Предлагаемый рассказ, вероятно, изобилует некоторыми подробностями, на первый взгляд, не относящимися к делу. Можете смело их пропускать. Для меня эти детали важны и дороги. Простите мне эту слабость. Наступил 1972 год. Завершалась зачетная неделя. А затем предстояло преодолеть первую в своей жизни сессию. Чтобы прояснить ситуацию, придется немного отклониться от темы, чтобы лучше понять, с какими чувствами и мыслями я готовился к первой сессии. К этому событию я отнесся очень серьезно. На то было несколько причин. Во-первых, поступление мне далось нелегко. Мои родители были простыми работягами. Их детство и учебу прервала война. Оба они даже не закончили среднюю школу и поэтому мечтали и бредили, чтобы их дети получили хорошее образование. Кроме того, мои старшие двоюродные братья тоже не поступили с первой попытки. Впрочем, один из них, мой, полный тезка, поступил в Ленинградский институт авиационного приборостроения с первой попытки, но, видимо, расслабился, и через год был отчислен за неуспеваемость. Когда перед отъездом на учебу в Томск я посетил его отца, тот, в назидание мне, сказал: “Главное - не поступить. Главное - удержаться!” Еще свежи были в памяти некоторые неприятные эпизоды из моего опыта работы в качестве ученика слесаря-наладчика на заводе ЭОА, куда я устроился после очередной неудачной попытки поступить в институт. Одной из моих обязанностей было устранение неполадок в раскаленной до 200 градусов печи-сушилке готовой продукции. Однажды, после очередного устранения, я подумал о том, что если мне когда-нибудь удастся поступить в ВУЗ и будет трудно учиться, мне надо будет вспомнить про эту печь. Вот почему я с самого начала решил не запускать учебу и после каждой лекции разбирал конспект, стараясь достичь полного понимания изучаемого материала. Наконец, все зачеты позади. До первого экзамена оставалось более 10 дней. По расписанию первым экзаменом в нашей, 414, группе был матанализ, который был назначен на 24 января. Я помнил, что 25 января у отца день рождения, и подумал, что хорошая оценка могла бы стать достойным подарком ему. Вспомнил родительский дом. Ведь я впервые был отлучен от дома на столь длительный срок. Ребята, прибывшие в Томск из недалеких мест, могли позволить себе съездить домой на выходные или праздники. Я же не мог об этом даже мечтать, так как мой родной город Бельцы был далеко - несколько тысяч километров от Томска. И вдруг, я почувствовал, как в моих извилинах пробивается дерзкая мысль: “а что, если последний экзамен, аналитическую геометрию, сдать досрочно? Тогда к зимним 2-х недельным каникулам можно будет добавить еще несколько дней. Но согласится ли прподаватель? Естественно, из-за меня одного он не станет ломать свои планы. А вот если наберется несколько человек, то шансы могут возрасти.” Я намеревался собрать команду "досрочников". Но оказалось, ничего делать не надо. Такая команда уже существовала. Мало того, ребята уже договорились с Кругляковым Э.З., преподавателем геометрии. Оставалось только получить его согласие принять меня тоже. Получив добро, я начал подготовку. Сдавать надо было через день. В моем распоряжении были только сутки. Поскольку материал был освоен в течение семестра, осталось только повторить основные формулы. У меня не было привычки учиться по ночам. Особенно перед экзаменом важно было выспаться. Но я долго не мог заснуть. Сказывалось напряжение от важности события. Проснулся я с тяжелой головой. Не хотелось вылезать из теплой постели. Но заводская печь прошептала:"Фима, вставай…" Этого было достаточно, чтобы найти в себе силы и быстро начать собираться. В 8:00 все "досрочники" (5-6 человек) ожидали Круглякова Э.З. у дверей аудитории. Ждать почти не пришлось. Через пару минут каждый уже сидел со своим билетом и строил сценарий предстоящего ответа. Первый и третий вопросы моего билета у меня не вызывали затруднений. А вот второй - изрядно подпортил мне настроение. Тройку получать не хотелось. Не прошло и пяти минут как кто-то из ребят, по-моему, это был Гриша Кесельман, изъявил желание отвечать. Это меня немного расстроило, так как я рассчитывал еще четверть часа подумать в тишине. С другой стороны, мне интересно было узнать, как реагирует преподаватель на то, что говорит студент. Гриша говорил уверенно, а преподаватель кивал головой в знак согласия с приводимыми аргументами. Я внимательно вслушался в диалог и не поверил своим ушам. Я понял, что обсуждаемый вопрос очень связан с моим проблемным 2-ым вопросом моего билета, к которому я еще не был готов. Спасибо Грише за внятное изложение материала. Я записал кое-что из услышанного и в голове уже созрел план ответа. Подумал: “Теперь можно побороться за четверку”. Тем временем, оживленная беседа Гриши с Кругляковым Э. З. продолжалась. После нескольких дополнительных вопросов и мгновенных безупречных ответов преподаватель записал в ведомость оценку. По выражению их довольных лиц никто не сомневался, какая оценка открывала сессию. Мы тогда еще не знали, что свою первую отличную оценку получил наш будущий Ленинский стипендиат. К этому времени я был уже готов отвечать. Но выяснилось, что не только я. Организовалась очередь. Не помню, каким по счету был я. В итоге, насколько мне память не изменяет, в тот день все получили пятерки. Настроение у всех было приподнятое. Кто-то даже предложил это событие отметить. Но у меня уже были другие планы. Авиабилет на Москву, заказанный на день, следующий после окончания сессии, надо было переписать на другую дату. Но на какую? До экзамена по матанализу оставалось достаточно дней, чтобы можно было попытаться досрочно сдать высшую алгебру. Надо было разыскать Романовича В. А., преподавателя высшей алгебры, и договориться с ним о досрочной сдаче. К счастью, он не возражал, и без лишних вопросов дописал меня в список досрочников на 22 января. Я был рад, что не произошло накладки с матанализом. И вот теперь было самое время скорректировать день вылета и переписать билет на другую дату. Получалось 25 января, как раз на день рождения отца. Поскольку самолет вылетал в 6:00 по местному времени, то теоретически, при благоприятном стечении обстоятельств, можно было успеть прибыть вовремя. Был определенный риск - а вдруг не сдам алгебру? Но об этом не хотелось думать. Разумеется, родители ничего не знали о моих досрочных сдачах. Я им сообщил лишь о дате первого экзамена по расписанию. В кассе аэрофлота меня ждало разочарование. Билетов на 25 января не было. Предлагаемая дата меня не устраивала. Я был в отчаянии. Все мои планы горели ярким пламенем. И тут я вспомнил о дяде Мише (светлая ему память). Оказалось, что когда мои родственники узнали о моем поступлении в Томске, один из них, мой дядя, вспомнил, что его племянник Миша Вайнштейн живет в Томске. Так дядя предложил мне познакомится с ним. Миша и вся его семья очень располагали к себе. И хотя формально Миша считался мне троюродным братом, он был намного старше меня, а его 3 дочери Света, Таня и Люда были почти моими ровесницами. Поэтому у меня язык не поворачивался обращаться к нему на ты и называть его не иначе как дядя Миша. Расставаясь после первой нашей встречи, он сказал: "Будут проблемы,обращайся. Чем смогу - помогу!" И это были не пустые слова. Работая много лет таксистом, он не мог не обзавестись массой знакомых и нужных людей. Выслушав меня, он попросил мой билет и обещал дать ответ на следующий день. Оказалось, хорошая коробка конфет помогла ему решить этот вопрос. Теперь можно было спокойно приступать к подготовке к экзамену по алгебре. Если уставал от алгебры, переходил на матанализ. Экзамен по алгебре прошел настолько гладко, что я даже не помню его детали. Я выходил на финишную прямую. Матанализ нам читала Аравийская Е.Н. Мы, студенты, между собой нежно звали ее Бабушка Аравийская. Ходили слухи, что наша Бабушка, добрейшей души человек, не любила досрочников. Ну не любила и все! И никакие уговоры не помогали. Я утешал себя тем, что её-то предмет сдаю в срок. В ночь перед экзаменом я был спокоен, чувствовал себя уверенно, но тем не менее, долго не мог заснуть. Представлял себе встречу с родителями и Полиной, моей младшей сестрой, для которых мой неожиданно ранний прилет будет сюрпризом. Постепенно сон одолел меня. И снится мне, что я опаздываю на самолет. И во сне думаю: "Как же так? Я приложил столько усилий, чтобы успеть прибыть на день рождения отца вовремя и не смог рассчитать время, чтобы не опоздать на самолет. Какой же я математик, в конце концов, если не смог решить такую простую задачу?" Тут я просыпаюсь в холодном поту и с облегчением сознаю, что это лишь сон. Мелочь, а приятно. Экзамен начался вовремя. Я вошел с первой пятеркой и первым взял билет. Прочитал его, только когда сел за стол. Вопросы и задача оказались легкими. В принципе, я готов был уже отвечать, но решил выдержать паузу. С одной стороны я понимал, что наша беседа с преподавателем уменьшит время подготовки в тишине ребятам, с другой - не знал, как отнесется Бабушка к моей наглой дерзости отвечать практически без подготовки. Примерно через 10 минут я почувствовал, что кто-то тоже дает понять, что готов. Я проявил решительность и пошел отвечать первым. В моем голосе чувствовалось волнение, но доброжелательный настрой Бабушки вернул мне спокойствие. Я чувствовал, что Бабуля была удовлетворена моим ответом и перешла к дополнительным вопросам. Я ее не разочаровал. Далее она придвинула ближе к себе бланк ведомости и старательно, вырисовывая против моей фамилии “отлично”, расписалась. Затем она открыла мою зачетную книжку и с удивлением увидела две мои отметки по геометрии и по алгебре. Особое негодование у нее вызвала дата последнего экзамена: “Так Вы готовились к моему предмету всего один день!?” - возмутилась она. Я робко пытался возразить: “Нет. Я готовился в течение всего семестра…”. Бабуля не сдавалась: “Посмотрим, как Вы сдали коллоквиумы” и заглянула в свой журнал. Убедившись, что и там все в порядке, Бабуля выдала заключительный залп: “Вам, молодой человек, неслыханно повезло, что Вашу оценку я уже записала в ведомость.” Молча она заполнила мою зачетку и подвинула ее в мою сторону, давая понять, что я свободен. Я поблагодарил Бабушку и тихо покинул аудиторию. Не успел я осознать, что для меня сессия уже закончилась, как ребята из моей группы тесным кольцом окружили меня и стали засыпать вопросами. Не помню, что они спрашивали и что я отвечал. Когда я освободился, почувствовал усталость. Сильно хотелось спать. Сказывался неполноценный сон ночью. Но расслабляться было рано. На завтра в 5 утра надо быть в аэропорту. Родители ждали вестей о результатах первого экзамена. Естественно они ничего не знали о моем завтрашнем вылете. Я решил не сообщать о дне вылета, чтобы зря не волновать их. Ведь полеты, особенно на большие расстояния, даже сейчас небезопасны. В этой суете надо было не забыть поздравить отца с днем рождения. Поэтому я решил забежать в главный корпус. Там, с левой стороны от входа, располагалась почта, где можно было отправить телеграмму. Стоимость телеграммы зависела от количества слов (3 копейки слово для обычной телеграммы и 10 копеек для срочной). Поэтому, как правило, предлоги опускались. Явно возникала задача на оптимизацию: минимальным количеством слов надо было передать полную информацию. Недолго я колдовал над текстом. Вот, что в итоге вышло: ПОЗДРАВЛЯЮ ПАПОЧКУ ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ПРИМИ ПОДАРОК ВСЕ ПЯТЕРКИ. Именно так, заглавными буквами, оформлялись тогда телеграммы. Я понимал, что в этом тексте был явный намек на досрочный приезд. Но я не стал ничего менять. Без особых приключений я собрал рюкзак с вещами и заказал такси на 4 утра. Дядю Мишу я не хотел беспокоить в такую рань. В аэропорт мы прибыли вовремя. Однако вылетел самолет с получасовой задержкой. Я волновался, так как прибытие в Домодедово с опозданием могло серьезно поломать мои планы. Ведь самолеты на Кишинев отправлялись из Внуково. А сколько времени займет переезд из одного аэропорта в другой, я не знал. А очень хотелось прибыть домой именно в тот день. А когда объявили, чтобы пассажиры пристегнули ремни по случаю того, что самолет идет на посадку, я понял, что мы нагнали время в пути и прибываем в Москву по расписанию. Через полчаса, когда самолет приземлился, меня ожидал еще один сюрприз: приятный женский голос сообщил, что в связи с погодными условиями самолет приземлился в аэропорту Внуково. Не все были довольны этой новостью. Но я оказался в числе счастливчиков. А когда я спустился с трапа, то решил не подниматься в автобус, который должен был отвезти нас в здание аэропорта, а набрался наглости и, на всякий случай, обратился к стюардессе с вопросом не знает ли она, где тут отправляется самолет на Кишинев? Она, конечно, не знала, но по рации связалась с тем, кто был в курсе. Затем она показала в даль на самолет и предупредила, что посадка на Кишинев заканчивается через 15 минут. Сейчас в это трудно поверить, тогда были другие времена. Террористы еще не освоили авиалинии. И описываемые события были в порядке вщей. Я побежал в направлении к Кишиневскому самолету по летному полю, не глядя по сторонам. Никто меня не остановил. Когда я подбежал к трапу самолета, впереди меня было человек десять. Но у них были билеты с местами, а в моем билете места не было. Подошла моя очередь. Я прикинулся дурачком и протянул билет. Но стюардесса заметила, что билет необычный, и попросила подождать, объяснив, что если будет место, то пропустит меня. Благо, ждать оставалось недолго. И на этот раз везение было на моей стороне. Свободное место, доставшееся мне, не относилось к числу престижных. Как и следовало ожидать, оно располагалось не просто в хвосте, но и рядом с туалетом. Однако, меня это нисколько не огорчало. Главное - я уже сижу в самолете и через 2-3 часа буду в Кишиневе. Появился реальный шанс успеть к праздничному столу. Я расслабился и незаметно погрузился в сон. Проснулся я, когда самолет уже набрал высоту и пассажирам разрешили отстегнуть ремни. Начались прогулки по самолёту, но наиболее нетерпеливые из пассажиров устремились к туалету. Образовалась очередь. Среди них выделялось до боли знакомое лицо. Я пригляделся и узнал в нем своего близкого друга детства и одноклассника - Алика Глика, который учился в Горьковском строительном институте и, видимо, тоже сдал сессию и летел домой на каникулы. Именно благодаря Алику я попал в 8-ю школу, в Математический класс, впервые созданный в нашем городе великим, я не побоюсь этого слова, учителем Львом Марковичем Лейзерманом. Я понял, что Алик меня ещё не заметил. Я притворился спящим, одним глазом контролируя ситуацию. Когда Алик поравнялся со мной, я спокойно взял его за руку и потянул к себе - рядом было свободное место. Он хотел было возмутиться, но не успел, так как сразу узнал меня. Мы обрадовались необычной встрече и обнялись, как будто не виделись много лет. В этот момент подошла его очередь. А я подумал, как хорошо складывается день. Оставшееся время, вплоть до посадки в Кишиневе, в беседе с Аликом пролетело быстро. В Молдавии в тот день стояла прекрасная солнечная погода с плюсовой температурой. Мы вышли из самолета и почувствовали особый запах. Воздух был чистым и ароматным. Это был запах Родины. Мы здесь родились, и этим все сказано. До Бельц мы добрались без особых приключений. И вот я во дворе родительского дома. Это был дом на земле, построенный родителями в 50-х годах. Первой меня встретила наша дворняга по кличке Стружка. Поначалу она меня не узнала (видимо, я был в непривычной для нее одежде, приспособленной к сибирскому климату) и стала отчаянно лаять. Но когда я заговорил к ней, Стружка, услышав мой голос, признала меня и успокоилась, радостно виляя хвостом. Сигнал, поданный Стружкой, услышала мама, готовившая на кухне праздничный ужин в честь дня рождения мужа. Увидев меня через окно кухни, она бросила все дела и выбежала навстречу мне. Мы обнялись, расцеловались, и мама расплакалась. Это были слезы радости от встречи. Преодолевая плач, она выдавила из себя: “Я чувствовала, что ты приедешь на днях, но не думала, что сегодня. Как ты успел?”. Из кухни доносился запах гари. Мама спохватилась и бросилась спасать все, что еще можно было спасти для праздничного ужина. В дверях появилась сестренка Полинка. Она младше меня на 5 лет. Было заметно, что она подросла за время разлуки и похорошела. Мы тоже обнялись и расцеловались. “А где же главный виновник торжества?” - спросил я, понимая, что папы нет дома. “Он еще на работе.” - спокойно ответила Поля и добавила: “Не думаю, что сегодня его коллеги так быстро отпустят. Хотя, ” продолжала она - “если хорошо подумать, то главный виновник уже на месте.” Сестра многозначительно посмотрела в мою сторону и улыбнулась. Я смутился. Тем временем, стол постепенно стал оживляться разными вкусностями. Студенческий рацион не страдал большим разнообразием. К тому же, дело уже шло к вечеру и я, хорошо утомленный от длинной дороги, был уже прилично голоден. Моя пищеварительная система объявила войну мозгу, и он уже не мог контролировать обильное выделение слюны. Меня отвлекло сообщение сестры, о том, что пришел папа. Она его увидела сквозь окно и предложила мне спрятаться в другой комнате, планируя разыграть папу. Мама кивнула мне в знак согласия с этой идеей. Отец вошел в дом в приподнятом настроении, подогретом от общения со своими друзьями по работе. Увидев празднично накрытый стол, он сказал: “А теперь можно и продолжить!” И принялся заполнять рюмки. Себе он налил коньяк, а маме вино. Мама взяла инициативу на себя и, подняв свою рюмку, сказала: “Этой ночью ты видел Фиму во сне? Так вот, ты сейчас увидишь его по-настоящему!” Я вошел в комнату. Папа открыл рот, пытаясь что-то сказать. Но несколько секунд он не мог вымолвить ни слова. Но тут слова были не нужны. Всё было ясно без слов. Я подошел к имениннику. Мы обнялись и я прошептал ему “Поздравляю!...”